Рон сегодня, как это ни странно, встал раньше всех. Какие-то кошмары мучили его всю ночь, что-то про пауков и спускающуюся по ним тетушку Мюриэль, с воинственным кличем бьющей в гонг так, что уши закладывало. С завистью поглядывая, как сладко посапывают соседи по комнате, Рон, напялив тапочки, один из которых был порван так, что большой палец, похожий на смущенного червяка, застенчиво выглядывал из дырки, пошел принимать утренний душ.
Прохладная вода взбодрила Рональда и дала немного хорошего настроения. А в комнате мальчиков Уизли наткнулся на первый луч солнца, бьющий прямо в глаза и на волосы, отчего рыжие блики посыпались по стенам, как фейерверк. И Рон улыбнулся, уже окончательно забыв свой неприятный сон.
К тому времени, как парень собрался, уже почти все проснулись. Взмахнув палочкой, Рон вышел под звук хлопающего одеяла. Хоть постель заправлять магией научился, "в жизни по-любому пригодится".
Улыбаясь, Рон без приключений проделал путь до Большого Зала, даже ни с кем не столкнувшись. Даже с первокурсниками. А было бы неплохо "пнуть" кого-нибудь, для еще большего настроения.
Уже за завтраком, который собрался быть плотным, Рон вспомнил, что сегодняшний первый урок - урок Полетов. Он даже засиял и тут же отмел мысли о поучении младшекурсников. Вуд - клевый парень, он всегда Рону нравился. А какой вратарь!... И парень сразу смутился. Ну да, Вуд клевый вратарь. И когда он увидит способности Рональда к квиддичу...
Парень опустил глаза в тарелку с гречневой кашей и вздохнул. Вот и раскрываются карты. Но что поделаешь? Урок прогулять не выход - во-первых, накажут, а во-вторых, Вуд по-любому волнуется, а тут еще и не придет кто-то... Нет, так сделать Рональд не посмеет.
Окончив завтрак, Рон, обреченно взяв свою сумку, направился к выходу из замка.
Погода стояла чудесная. Все сегодня фортило Уизли, все как на заказ. Только преодолеть бы насмешки и укоризну во взгляде нового учителя Полетов...
На поле было уже несколько человек. В сторонке застенчиво стоял Оливер, теперь профессор Вуд. Улыбнувшись и дружелюбно помахав ему, Рон тут же залился краской.
"Как девчонка, в самом деле", - пожурил Уизли сам себя и, улыбаясь одним уголком рта, присел на трибуны.
Народ все приходил и приходил. Там уж и Гарри подтянулся, Гермиона. Когтевранцы, пуффендуйцы и, что неприятно было осознавать, слизеринцы. Эти уж точно попытаются сорвать урок. Хмуро глядя на Малфоя, Рон услышал, как Вуд сглотнул. Вот кому явно было нехорошо. И Рональд пообещал, что на этом уроке будет стараться изо всех сил, чтобы помочь молодому учителю. Уизли поднялся как раз в тот момент, когда бывший гриффиндорец начал говорить.

Этим утром Пэнси Паркинсон встала как никогда рано. Дело было не в том, что ее соседки шумели или ей не спалось - нет, с девушки мирно посапывали да и сама Паркинсон еле заставила себя перестать обнимать подушку и пойти умываться. Но ей просто нужно было встать сегодня раньше - чтобы успеть переписать работу профессору Флитвику с черновика на чистовик. Пэнси бы плюнула и сдала бы так, но уж больно ужасно и потрепано выглядел пергамент. Проклиная и профессора, и его предмет, и все эссе в целом, Персефона почти час просидела в гостиной слизеринского факультета, пытаясь сосредоточиться на том, чтобы буквы были красивыми и том, чтоб снова не заснуть. Так что когда все прочие слизеринцы начали выползать из своих спален, у Пэнс не было никакого настроения с ними разговаривать да и вообще видеть. Им-то хорошо, они выспались.
   Мысль о том, что с утречка пораньше у них дурацкий урок дурацких полетов радости девушке не принесла. Она эти муки ада еле перенесла еще на первом курсе, сейчас бояться высоты и метлы будет уже смешно. А жаль. Слизеринке не нравились и полеты, и сам квиддич - она ходила на матчи и тренировки иногда сугубо из-за Драко. Аристократки не летают и она полностью эту идею поддерживала.
   И вообще, какого черта на пятом курсе у нас возобновились эти гадкие уроки полетов?
   Рассерженная такой несправедливостью Паркинсон решила воздержаться от завтрака во избежание неприятных ситуаций на поле, но все же пошла туда с четким пониманием того, что это будет ужасный урок и ничего хорошего он ей не сулит. Как обьяснить мадам Тюк, что она не хочет лезть на метлу? По пути на квиддичное поле Пэнси перебирала варианты, хотя в глубине души понимала, что отвертеться у нее не получится. И понимание этого было ужасным - упасть в грязь лицом девушка не хотела. В конце концов даже появилась мысль пойти в больничное крыло и придумать что нибудь - боль в животе, да что угодно, лишь бы не идти на это занятие. Но тут ее увидели слизеринцы с ее курса и Персефоне волей неволей пришлось идти с ними, улыбаться и шутить, как будто все нормально и она совсем не переживает. Это цена уважения - лицемерия. Если она быдет слабой или чего-то бояться, ее тут же "заклюют". Неприятно, но так уж повелось.
  Э, это что такое?
   Подойдя к полю ближе, девушка не увидела мадам Тюк - вместо нее посредине стоял молодой парень, причем Пэнси его уже где-то видела. Пару секунд ушло на то, чтобы вспомнить - да это же Вуд, он играл за грифиндорскую команду вратарем. Какого черта он здесь делает? Паркинсон огляделась, надеясь, что она просто не заметила их старую учительницу и этот гриф-переросток просто будет здесь стоять. Ну или помогать на худой конец. Не мог же он и правда вести у них урок полетов. Это не серьезно. Он же грифиндорец! Он стопроцентно будет им мстить, а в ее положении  ничего хуже не придумаешь.
   Пэнси от продолжения своего возмущения отвлек Драко. Точнее его приход. Слизеринский принц наконец-то присоединился к ним и, судя по всему, Малфой тоже был неприятно удивлен их учителем. Наверное, совсем паршиво видеть бывшего противника своим учителем. Хотя, Драко хоть летать умеет. Что делать ей Пэнс пока не придумала, но сейчас бы согласилась провалиться сквозь землю.
   - Доброе утро, Драко.
   В этом весь Малфой. Подойти и не здороваться, как будто их здесь нет или они того недостойны. Возможно, слизеринка все это себе надумала, но в плохом слегка испуганном настроении она вполне могла сделать из мухи не то, что слона, а парочку великанов. Пэнси надеялась, что он на нее обратит внимание, ведь она его девушка все таки, но Малфой был всецело занят своим возмущением - выдавал тирады, чтобы затдеть молодого учителя и, похоже, не собирался останавливаться.